Творчество Владимира Маяковского
Раннее творчество Маяковского было экспрессивно и метафорично («Пойду рыдать, что перекрёстком распяты городовые», «А вы могли бы?»), сочетало энергию митинга и демонстрации с лиричнейшей камерностью («Скрипка издёргалась упрашивая»), ницшеанское богоборчество и тщательно замаскированное в душе религиозное чувство («Я, воспевающий машину и Англию / Может быть просто / В самом обыкновенном Евангелии / Тринадцатый апостол»).
По признанию поэта, всё началось со строки Андрея Белого «В небеса запустил ананасом». Давид Бурлюк познакомил молодого поэта с поэзией Рембо, Бодлера, Верлена, Верхарна, но решающее воздействие оказал свободный стих Уитмена. Маяковский не признавал традиционные стихотворные размеры, он придумывал для своих стихов ритм; полиметрические композиции объединяются стилем и единой синтаксической интонацией, которая задаётся графической подачей стиха: сперва разделением стиха на несколько строк, записываемых в столбик, а с 1923 года знаменитой «лесенкой», которая стала «визитной карточкой» Маяковского. Лесенка помогала Маяковскому заставить читать его стихи с правильной интонацией, так как запятых иногда было недостаточно.
После 1917 года Маяковский стал много писать, за пять предреволюционных лет им написан один том стихов и прозы, за двенадцать послереволюционных лет — одиннадцать томов. Например, в 1928 году он написал 125 стихотворений и пьесу. Много времени он проводил в разъездах по Союзу и за рубежом. В поездках порою проводил по 2-3 выступления в день (не считая участия в диспутах, собраниях, конференциях и т. д.) Однако впоследствии в работах Маяковского стали появляться тревожные и беспокойные мысли, он изобличает пороки и недостатки нового строя (от стихотворения «Прозаседавшиеся», 1922, до пьесы «Баня», 1929). Считается, что в середине 1920-х годов он начал разочаровываться в социалистическом строе, так называемые его заграничные поездки воспринимают как попытки убежать от себя, в поэме «Во весь голос» присутствует строчка «роясь в сегодняшнем окаменевшем говне» (в подкорректированном цензурой варианте — «дерьме»). Хотя стихи, проникнутые официальной бодростью, в том числе посвящённые коллективизации, продолжал создавать до последних дней. Ещё одна особенность поэта — сочетание пафосности и лиричности с ядовитейшей щедринской сатирой.
Лирическая сторона Маяковского раскрылась в «Неоконченном» (1928—1930)…
пускай седины обнаруживает стрижка и бритьё
Пусть серебро годов вызванивает
уймою
надеюсь верую вовеки не придёт
ко мне позорное благоразумие
— Неоконченное. I. «Любит? не любит? Я руки ломаю…»
Ты посмотри какая в мире тишь
Ночь обложила небо звездной данью
в такие вот часы встаёшь и говоришь
векам истории и мирозданию
— Неоконченное. IV. «Уже второй должно быть ты легла…»
Лирические строчки из американского цикла, написанные ещё в 1925 году:
Я хочу быть понят родной страной,
а не буду понят —
что ж?!
По родной стране
пройду стороной,
как проходит
косой дождь.
автор тогда не решился включить в текст стихотворения, но в 1928 году опубликовал их в составе критической статьи, хотя и с пояснением: «Несмотря на всю романсовую чувствительность (публика хватается за платки), я эти красивые, подмоченные дождем пёрышки вырвал». Существует мнение, что даже в панегирической поэме «Хорошо» Маяковский издевается над парадным официозом: «Жезлом правит, чтоб вправо шёл. / Пойду направо. / Очень хорошо».
Маяковский оказал большое влияние на поэзию XX века.
Особенно на Вознесенского, Евтушенко, Рождественского, Кедрова, а также внёс немалый вклад в детскую поэзию.
Маяковский бесстрашно обратился к потомкам, в далёкое будущее, уверенный, что его будут помнить через сотни лет:
Мой стих
трудом
громаду лет прорвёт
и явится
весомо,
грубо,
зримо,
как в наши дни
вошёл водопровод,
сработанный
ещё рабами Рима.